Кем работал петр 1 в голландии. От верфи до таверны. Полтора пуда баранины
20 октября 1696 года двадцатичетырехлетний царь Петр издал указ короткий, но убедительный: “Морским судам быть”. Так он выражал заветную идею государства Российского создать могучий регулярный военный флот.
Однако первые опыты строительства надежных кораблей для будущей Азовской флотилии убедили молодого Петра, что иностранные кораблестроители, приглашенные им на службу, были малосведущими в своем деле. И тогда Петр, стремясь постичь суть кораблестроения с азов, сам берется за топор… “Сначала научиться самому”, — решает царь. Несколько месяцев трудится он вместе с крепостными плотниками на верфи Воронежского адмиралтейства . Но скоро Петру стало ясно, что кроме энтузиазма лучших людей России и денежных отчислений из казны необходимы еще и прочные знания всех достижений кораблестроения. И вот задумывает он удивительное предприятие. Петр приказывает готовить посольство в Голландию, Англию и Венецию – самые крупные морские державы той поры.
Царь спешит. Уже в начале марта 1697 года русское посольство выезжает из Москвы в Амстердам. В его составе адмирал Лефорт, боярин Ф.А. Головин, думный дьяк Возницын, 30 волонтеров и 69 стольников. Волонтеры разделены на три группы, в одной из которых десятником под именем Петра Михайлова сам царь. В этой же группе и его любимец – Александр Меншиков. Кстати заметим, что из числа этих волонтеров впоследствии вышли известные флотоводцы России – Иван Синявин, Ипат Мухатов и Ермолай Скворцов, кораблестроитель – “мастер доброй пропорции” – Феодосий Скляев и первый русский флотский капитан Федор Урусов.
Посольский обоз двигался медленно, а царю не терпелось поскорее приступить к делу. Опередив своих спутников, Петр 7 августа 1697 года прибыл в Саардам – голландский городок на берегу залива Зюдерзее, к северо-западу от Амстердама, славящийся своими верфями. Их насчитывалось пятьдесят. Здесь строились купеческие и китобойные суда для всей Голландии.
Царь снял себе квартиру на тихой окраине, в доме якорного мастера Киста, не раз прежде бывавшего в Москве. Две маленькие комнатенки в задней половине дома. Темная каморка стала его спальней, а тесный чуланчик при входе – рабочим кабинетом. Два низких окошка еле пропускали дневной свет, но Петр был доволен своим новым жилищем.
Через три дня на верфи, принадлежащей Линстру Рогге, появился новый рабочий – Петр Михайлов. Громадного роста и недюжинной силы, человек этот из далекой России вызывал у медлительных и равнодушных голландцев удивление своим трудолюбием. Ежедневно с восходом солнца шел он на верфь в толпе мастеровых и трудился с ними до самого вечера. А когда кончался рабочий день, он не спешил уходить домой: осматривал стапели, фабрики, на которых делалась корабельная оснастка, заглядывал на другие верфи . Часто удивительный работник выходил в море на купленном им небольшом паруснике (типа буер) или навещал семьи знакомых плотников. Многие из них впоследствии приехали на работу в Россию. Не прошло и двух недель, как саардамские жители узнали, что под видом простого плотника в городке поселился русский царь. Это было так необычно, что за Петром стали ходить толпы зевак, куда бы он ни направлялся. Тогда Петр переехал в Амстердам, где вместе со своими волонтерами поступил на верфь Ост-Индской компании под начало корабельного мастера Класа Поля. Здесь он работал до прибытия русского посольства. И снова, как в Саардаме, вызвал удивление амстердамцев, превратившись из плотника в царя. Теперь уже официально осмотрел он адмиралтейство, арсенал, верфи и корабельные склады. В честь Петра бургомистр Амстердама устроил показательное морское сражение в заливе Зюдерзее. В городе только и разговоров было, что о русском царе-плотнике. Опять толпы любопытных собирались поглазеть на Петра.
Желая скрыться от любопытных, Петр поселился на территории адмиралтейства Ост-Индской компании, в доме простого канатного мастера.
Бургомистр города Амстердама старался оказать русскому царю и его посольству достойный прием. В ратуше был дан торжественный обед, после которого намечался грандиозный фейерверк. Но Петра это мало интересовало. Ему хотелось получить официальное разрешение работать на городских верфях. И такое разрешение было дано. Петр сразу же решил отправиться в Саардам за своими плотничьими инструментами. Нелегко было голландцам уговорить царя остаться до конца празднества и посмотреть приготовленный в его честь фейерверк.
Едва кончилось торжество, Петр, несмотря на предупреждения бургомистра об опасности ночного плавания, отправился на своем буере в Саардам. В час ночи добрался он до городка, собрал свои инструменты, а ранним утром явился на работу к Класу Полю.
Четыре с половиной месяца усердно трудился русский царь у корабельного мастера. Изучил все, что только мог, узнал все хитрости сложной работы. Об этом красноречиво свидетельствует аттестат, выданный царю-плотнику:
“Я, нижеподписавшийся, Геррит Клас Поль, корабельный мастер при Амстердамской камере привилегированной Ост-Индской компании, свидетельствую и удостоверяю по истине, что Петр Михайлов (находящийся в свите великого московского посольства в числе тех, которые здесь, в Амстердаме, на Ост-Индской корабельной верфи с 30 августа 1697 года по нижеуказанное число жили и под нашим руководством плотничали) во времена благородного здесь пребывания своего был прилежным и разумным плотником, также в связывании, заколачивании, плетении, конопачении, стругании, буравлении, распиловании, мощении и смолении поступал, как доброму и искусному плотнику надлежит, и помогал нам в строении фрегата “Петр и Павел”, от первой закладки его, длиною в 100 фут (от форштевня и до ахтерштевня), почти до его окончания, и не только что под моим надзором корабельную архитектуру и черчение планов его благородие изучил основательно, но и уразумел эти предметы в такой степени, сколько мы сами их разумеем. Для подлинного удостоверения я подписал сие моею собственною рукою. Дано в Амстердаме, в нашем постоянном местопребывании на Ост-Индской верфи, 15 января в лето господне 1698 г. Геррит Клас Поль, корабельный мастер привилегированной Ост-Индской компании в Амстердаме”.
OLYMPUS DIGITAL CAMERA
Казалось бы, высшей похвалы мастерству быть не могло. Но не ради этого трудился царь на голландских верфях. Проницательный и ясный ум Петра подмечал многое. Взгляд его был широк. Царь быстро понял недостатки голландской системы кораблестроения. В собственноручных записях о составлении корабельного чертежа в трех плоскостях – на боку, полушироте и корпусе, — сохранившихся и поныне, отмечается, что голландцы руководствовались при строительстве кораблей одними практическими соображениями и составляли чертежи без всяких теоретических выкладок. Необходимо было усовершенствовать свои знания. Потеряв доверие к знаниям голландских мастеров, Петр впоследствии писал: “Если бы я не поучился у англичан, то навсегда бы остался плотником”.
Как раз в это время король Вильгельм, лично знавший Петра, приглашает царственного путешественника в Англию. В устье Мааса бросают якоря два военных корабля, две яхты и гукор. Им приказано сопровождать русского царя.
11 января 1698 года Петр уже в Лондоне. Он поселился на самой окраине английской столицы, поблизости от королевской верфи, в доме корабельного мастера Джорджа Эвелина. Его задачей было пополнить знания по теории кораблестроения и морской практике . Этому Петр отдает все свое время. Рассматривая чертежи различных судов, собственноручно вычерчивает на плазе части набора кораблей, часто беседует с адмиралом лордом Кармартеном, упорно и настойчиво изучает архитектуру и теорию строительства судов.
Лучшего учителя, чем Кармартен, царю трудно было найти: адмирал считался хорошим моряком и весьма известным в Англии корабелом. К тому же у него была огромная коллекция моделей кораблей, без сомнения, очень интересовавшая любознательного ученика.
В Англии Петр посетил артиллерийский арсенал в Вулвиче, пробыл три дня на стоявшей в Портсмуте военной эскадре и на 80-пушечном корабле “Гамбург” совершил плавание к острову Уайт. Все это убедительно показывает, что русский царь не терял времени даром.
Но вот в апреле 1698 года Петр, покинув берега “туманного Альбиона”, возвращается в Голландию. Снова амстердамцы целую неделю могли видеть высокую фигуру царя-плотника в самых различных частях своей столицы.
Однако еще не полностью удовлетворен любознательный Петр. Через Вену он уже было отправился в Венецию, славившуюся своим галерным флотом, но неожиданная весть о новом бунте стрельцов заставила его поспешить с возвращением в Москву. В конце августа 1698 года, после годового отсутствия на родине, Петр опять появляется в столице своего государства.
Надежды царя на денежную помощь Голландии и Англии для строительства Российского военного флота не оправдались. И это понятно: владычицы морей вовсе не были заинтересованы в появлении еще одного конкурента.
Посольство Петра получило решительный отказ. Но знания, приобретенные царем за время путешествия, были для России несравненно плодотворнее всякого материального пособия. Глубокое изучение Петром всех отраслей морского дела оказалось той основой, на которой взросло славное будущее русского военного флота. Ученик возвратился на родину мастером. Теперь все, в чем царь прежде вынужден был полагаться на чужое мнение, он видел ясно и знал сам. Рождение российского флота было теперь делом решенным.
Почему Петр Первый отправился учиться к голландцам? Для нас Нидерланды, Португалия, Дания - малые страны. Но в ХVII веке Нидерланды были крупнейшей колониальной державой. Они почти безраздельно хозяйничали на берегах Южной и Юго-Восточной Азии. Индийский океан был их "внутренним морем". А славу и богатство им принесла одна торговая компания. Всего одна.
Так почему Петр Первый учиться к голландцам?
Начиналось все в 1594 году, когда была основана Compagnie van Verre, Компания дальней торговли. Тогда девять амстердамских купцов, собрав 290 тысяч гульденов, снарядили четыре корабля, наняли 250 человек - и годом позже двинулись в море. Ветер гнал парусники в Индию, где тогда хозяйничали португальцы. Все крупнейшие порты Востока были в их руках. Однако в последние годы английские каперы все чаще перехватывали португальские суда в Южной Атлантике и грабили их. Ввоз перца в Лиссабон резко упал, а спрос на него по-прежнему был высок. Вот и решили голландские купцы торговать с восточными странами без посредников.
Первое плавание сочтено было успешным, и в ту же пору стали учреждаться новые компании для торговли с Индией. Однако их конкуренция едва не погубила торговлю Нидерландов. Тогда, чтобы не терять прибыль, видный политик, советник провинции Голландия Йоан ван Олденбарневелт предложил купцам объединиться.
Переговоры шли долго и трудно, но наконец договоренность была достигнута. Весной 1602 года Ост-Индская компания (так она была названа) получила от Генеральных штатов - верховного органа Нидерландов - монопольное право торговать на всей территории от мыса Доброй Надежды на юге Африки до Магелланова пролива на юге Америки. Так, власти нескольких провинций на севере Европы решили судьбу двух океанов.
По своим полномочиям Ост-Индская компания напоминала государство в государстве. Генеральные штаты Соединенных провинций - так тогда назывались Нидерланды - не только позволили ее руководству единолично торговать в Индийском и Тихом океанах, но и разрешили - от имени правительства - заключать договоры с заморскими странами, строить на их территории крепости, содержать войска, вести военные действия и даже чеканить монету. В свою очередь, руководители компании были обязаны регулярно отчитываться перед Генеральными штатами, представлять им на одобрение договоры, заключенные с местными князьками, а также сообщать, какие инструкции выданы губернаторам, оставленным в факториях.
Всеми коммерческими делами компании управляло общее собрание депутатов от ее палат - совет директоров. Из их числа выбирали руководящую коллегию - "Семнадцать господ".
Капитал компании складывался из "акций" - паев. Инвесторы, или пайщики не могли забрать вложенный капитал, но имели право продать свой пай на бирже или приобрести себе новые акции. Подобная политика помогала сохранить уставной капитал компании. Таким образом, она стала прообразом современных акционерных обществ.
Более половины уставного капитала - его сумма составляла 6,5 миллионов гульденов и никогда более не увеличивалась, - было внесено купцами из Амстердама. Поэтому из семнадцати мест в коллегии они получили восемь. Еще четыре места досталось купцам из Зеландии, в то время как остальные палаты получили всего по одному месту. Семнадцатое место поочередно доставалось купцам из Зеландии, Делфта, Роттердама, Горна и Энкхейзена.
Именно амстердамские директора требовали строжайшей монополии в торговле, борясь со своими главными противниками - англичанами. Среди директоров лишь поначалу преобладали купцы. Позднее всеми делами стали заправлять власти крупнейших нидерландских городов. Итак, эта была компания своего рода механизмом для извлечения прибыли.
Как же получилось, что клочок земли на окраине Европы, еще находившийся в состоянии войны с Испанией (перемирие было заключено только в 1609 году), захватил в свои руки всю торговлю с Азией?
Хлебный город на селедочных костях
Купцы Голландии и Зеландии, важнейших из Соединенных провинций, давно отличались предприимчивостью. В ХV - ХVI веках они потеснили знаменитую купеческую "республику" - Ганзу и захватили торговлю с Балтийским морем, вывозя оттуда хлеб и лес. Огромные флотилии судов отправлялись на промысел сельди, и город Амстердам, так часто поминаемый нами, по местному присловью, "вырос на селедочных костях". К концу ХV века в Амстердаме расположился крупнейший хлебный рынок Европы.
Флот Нидерландов стал крупнейшим в Европе, а судостроение - самой важной отраслью хозяйства. В 1597 году более четырехсот голландских кораблей миновало Гибралтар. Внешняя торговля Франции и западных княжеств Германии велась в основном с помощью голландских купцов. Пытаясь найти северный путь в Индию, именно голландцы достигли берегов Белого моря и начали торговать с Московией. Не заходя в Амстердам, они вывозили русские меха, воск, лес прямо в Италию. Итак, в Нидерландах не было недостатка в деятельных купцах и опытных моряках, готовых отправиться за тридевять земель в поисках добычи.
Некоторые историки называют перемены, происходившие в мировой экономике на рубеже ХVII века, "торговой революцией". Число торговых судов - нидерландских и английских, - курсировавших между С еверной Европой и Азией, стремительно росло, в то время как караванные пути, соединявшие побережье Красного моря со странами Персидского залива, пустели.
С появлением Ост-Индской компании цены на азиатские товары стали усточивыми, а выбор товаров расширился. Изменились и торговые пути. Лишь одно оставалось неизменным. Нидерландцы и англичане, чуть ранее создавшие свою Ост-Индскую компанию (1600), подобно их предшественникам - португальцам, платили за товары золотом и серебром, ведь европейские товары почти не пользовались в Азии спросом. Казалось бы, при чем тут Петр Первый и его учеба в Голландии?
Объем торговли с заморскими странами нарастал, и все больше серебра (в основном добытого в Америке) направлялось в казну князьков и царей Востока. По оценке статистиков, в 1610-х годах нидерландцы ежегодно вывозили в Азию драгоценные металлы на сумму 0,97 миллиона гульденов, а в 1720-х - на сумму 6,6 миллионов гульденов - есть чему учиться.
Фактории, мацис и серебро
Изыскания статистиков показывают, насколько велико было превосходство Нидерландов в азиатской торговле Европы в ХVII - ХVIII веках. Так, в ХVII веке Ост-Индская компания снарядила 1700 кораблей, а в ХVIII веке - почти 3000 кораблей. Их главные конкуренты - английская и французская Ост-Индские компании - снарядили в ХVIII веке соответственно 1865 и 1300 кораблей.
На чем основывались успехи нидерландцев? Вот их "три источника и три составные части": монополия на пряности, торговля с Японией сеть факторий по всей Юго-Восточной Азии.
Обычно компания заключала договоры с местными князьками, правившими Явой, Калимантаном, Суматрой и другими островами и побережьями. К 1670 году она обеспечила полную монополию на самые ценные экзотические специи: мускатный цвет (мацис), мускатный орех и гвоздику, вывозимые с островов Индонезии, а также корицу с Цейлона.
Нидерландский чиновник Эдуард Деккер, скрывшийся под псевдонимом Мультатули, писал позднее: "Не требовалось особо сложной политики, чтобы добиться желаемого от туземцев. Они слушаются своих главарей; достаточно было поэтому привлечь на свою сторону последних, обещав им долю прибыли, и дело было сделано".
Управляя подвластными им землями, слуги компании не церемонились. Под страхом смерти были запрещены вывоз и продажа семян и черенков пряных деревьев. Чтобы удержать монополию и не допустить падения цен, они вырубали целые леса мускатника, а избыток пряностей сжигали. Не щадили и людей. В 1621-1622 годах нидерландцы захватили острова в море Банда на востоке Индонезии и истребили большую часть местных жителей, а остальных обратили в рабство за то, что они продавали пряности другим "белым людям", не догадываясь, что торговать могут только с компанией. Опустевшие земли заселили людьми, привезенными с других островов.
В 1623 году солдаты компании заняли английскую факторию на острове Амбон (Молуккский архипелаг), а служащих казнили. Среди них было десять англичан, десять японских наемников и португалец - надсмотрщик за рабами. Так удерживалась монополия. "История голландского колониального хозяйства: развертывает бесподобную картину предательств, подкупов, убийств и подлостей" - тут с немецким экономистом К. Марксом нельзя не согласиться.
В 1638-1641 годах голландцы заняли португальские крепости на Цейлоне, а также Малакку - их важнейшую крепость в Малайзии. В 1656-1663 годах захватили Коломбо на Цейлоне и португальские фактории на Малабарском побережье Индии. Наконец, в 1669 году покорили султанат Макассар на острове Сулавеси (Целебес).
Так, за короткое время Ост-Индская компания захватила лучшие гавани, в которых обычно останавливались корабли, возвращавшиеся в Европу. Наконец, в 1652 году она основала на южной оконечности Африки факторию Капштадт (Кейптаун).
Уже летом 1598 года нидерландские купцы снарядили первую экспедицию к берегам Японии. Она кончилась трагично.
Лишь после 1640 года нидерландцы - единственные из европейцев, "назойливых и коварных", - получают разрешение торговать с Японией. В 1641 году власти Страны восходящего солнца отвели для торгов остров Дэсима, лежавший невдалеке от входа в гавань Нагасаки.
Этот насыпной остров длиной 600 шагов был сооружен за несколько лет до того - специально для торговли с европейцами - и обнесен забором. За его аренду голландцы платили 16 тысяч гульденов в год. Эта японская фактория имела важнейшее значение, ведь в ХVII веке лишь Испанская Америка производила серебра больше, чем Япония.
Так, с 1640 по 1649 годы из Дэсимы было вывезено не менее 15 миллионов гульденов серебра. В свою очередь, японцы покупали шелк, пряности, красное дерево, ртуть, киноварь, олово, свинец, селитру, кобальт, янтарь, зеркала, микроскопы, часы, механические игрушки.
В 1640 - 1670-х годах компания каждый год посылала в Нагасаки пять-семь кораблей. Но в 1668 году японское правительство запретило вывоз из страны серебра, и торговля стала невыгодной.
Япония лежала на периферии торговой сети. Средоточием же ее являлась Индонезия, и прежде всего остров Ява. В 1610 году в город Бантам на западном побережье Явы был назначен генерал-губернатор, а девять лет спустя он переехал в лежавшую неподалеку крепость Батавия (ныне - Джакарта). Она и стала важнейшим торговым и военным центром нидерландцев в Азии.
Поначалу обитатели крепости держались замкнуто, но уже к середине ХVII века все окрестности Батавии были заняты плантациями, на которых трудились рабы, часто вывезенные с других островов.
Батавия стремительно разрасталась. Если в 1624 году здесь проживали около восьми тысяч человек, то в 1700 году - 70 тысяч человек, а к концу ХVIII века - уже 150 тысяч человек. Лишь несколько тысяч из них были европейцами.
Именно этот "Вавилон Востока" стал узелком, из которого родилась торговая сеть компании. Все города и крепости, захваченные голландцами в Азии, связала Батавия. Отсюда пряности - эти "сыпучие деньги старых времен" - развозили не только в Европу, но и в Индию, Иран, Китай, выменивая их на различные товары, прежде всего ткани.
Разумеется, компания основала факторию и у берегов Китая - на Формозе (так называли тогда остров Тайвань). Здесь голландцы высадились в 1624 году; здесь они стали скупать шелк и выменивать его на японское серебро. Правда, прежде чем власти южных провинций Китая согласились на торговлю с чужаками, переговоры с ними пришлось вести в течение девяти лет. Зато потом на Формозу засновали джонки. Остров стал перевалочным пунктом в торговле Японии и Китая. Однако, когда в 1662 году противники маньчжуров бежали из Китая на Тайвань, жертвами этой междоусобицы стали голландцы. Их фактория закрылась.
Из жизни миллиона авантюристов
Жернова истории медленно мелют, а веретена ее неспешно ткут. Около 1700 года уже не так ценятся пряности, как шелк и индийский текстиль. В знатных домах полюбился китайский и японский фарфор, для подражания которому создают мануфактуры в Голландии, Германии и Англии.
Постоянно растет спрос на кофе и китайский чай. С 1734 года между Кантоном и Батавией стали курсировать "чайные пароходы". К этому времени в Англии и Нидерландах чай считается "народным напитком". Любопытно, что голландцы закупают в основном черные сорта чая, а англичане - зеленый, полюбившийся в колониях Северной Америки. (До "Бостонского чаепития" остается полвека.)
Интерес к торговле с Китаем необычаен. Еще в 1637 году для торговли с европейцами открывается порт Кантон (Гуанчжоу). Заход европейских кораблей в другие порты Китая запрещен. Но ненадолго. Позднее, с воцарением маньчжуров в Китае, англичане, голландцы, португальцы и французы приезжают в Китай, скупая чай, шелковые ткани, вышивки, веера, обои, фарфор, золото, ртуть, сахар, пряности, лечебные травы, в том числе хинный корень. Однако в 1757 году император Цяньлун запретил европейцам содержать фактории в Китае. Это заметно подорвало доходы компании.
Другой бедой стала коррупция. Крупные чиновники компании прикарманивали десятки и сотни тысяч гульденов - при месячном жаловании в 200 - 300 гульденов!
Росли расходы и на управление, число подданных Ост-Индской компании постоянно множилось. Если начинателями были две с половиной сотни авантюристов, то через столетие, в 1688 году, в компании служили около двенадцати тысяч человек, а на ее кораблях плавали еще десять тысяч. Всего же за время существования компании - с 1602 по 1795 год - присягу ей принесли около миллиона: солдаты и моряки, чиновники и купцы, ремесленники и люди без особого рода занятий, надеясь разбогатеть, спешили на край света - в Азию. Для сравнения: в ХVII веке в Нидерландах в среднем проживали около двух миллионов человек.
Матросы нанимались на три года, все прочие - на пять лет (с середины ХVII века и для матросов срок службы был увеличен). Засчитывалось лишь время пребывания в Азии; дорога была не в счет. Около половины всех солдат и матросов были иностранными наемниками. Для многих служба в компании была последним честным заработком, который они могли найти, но заработок был грошовый - 10 гульденов в месяц, да многие и не доживали до выдачи денег. Если же что и получали, то чаще всего раздавали за долги. Даже капитан корабля получал всего 60 - 80 гульденов.
В Азию плыли бедняки, для которых за морем "текли молочные реки, кисельные берега". Однако чаще их ждали малярия, лишения и смерть на чужбине. "Одних уносили войны, других - болезни, - подводит итог этой погоне за мечтой российский историк Е. Ванина. - Презрение к "туземцам" мешало перенимать сложившиеся за тысячелетия привычки, помогавшие приспособиться к иноземному климату".
Так, в начале ХVIII века в Батавии ежегодно умирали более двух тысяч европейцев. Город был построен в очень нездоровом месте; здесь постоянно болели малярией и дизентерией. Число больных в местных лазаретах редко опускалось ниже тысячи. Большинство не выживали.
Особенно много болели на кораблях, прибывавших в Батавию. В ХVIII веке на судах Ост-Индской компании умирал каждый четвертый матрос, в основном от инфекционных болезней. О гигиене нечего было и думать: матросы редко меняли или стирали белье, редко мылись сами; каюты не проветривались и почти не убирались. Чтобы пополнять убыль, компания стала принимать на корабельную службу китайцев и яванцев. Так, в 1792 году на кораблях, возвращавшихся в Европу, было всего 504 европейца из 1417 матросов.
Немногие делали карьеру в факториях компании и обогащались, разворовывая ее доходы. Для большинства же - солдат, матросов, мелких торговцев - пожизненной оставалась нужда.
Одни империи начинались с навабства, другие гибли в долгах
Впрочем, для акционеров Ост-Индской компании итог ее деятельности был вполне позитивен. Она обеспечивала пайщикам верный и немалый доход. В среднем в год им выплачивалось 18 процентов дивидендов. У руководителей же доход превышал порой сто процентов. Все дела их вершились в глубокой тайне. Они никому не давали отчетов.
Вот только попасть в этот круг рантье было очень трудно. У Ост-Индской компании общее число пайщиков составляло 500 - 600 человек. Примерно так же обстояло дело и в других компаниях: например, в английской Ост-Индской компании число акционеров не превышало двух тысяч.
Для азиатских партнеров компании ее баланс тоже был положителен. Кроме того, крупные империи - Япония и Китай - оградили себя от европейцев, допуская их лишь в отдельные гавани и диктуя свои условия.
Мелкие же княжества Малайского архипелага, а также Цейлон не могли противиться войскам компании и утрачивали свою экономическую, а часто и политическую независимость. Их правители не в силах были защитить свой народ от расправ, грабежей, обращения в рабство, а подчас вступали и в сговор с захватчиками.
Наконец, в Индии вплоть до середины ХVIII века европейцы старались не вмешиваться в жизнь местных государств, лишь в 1757 году англичане перешли к решительным действиям и вскоре захватили Бенгалию. Известно, что высшие служащие компании присвоили себе около трех миллионов фунтов стерлингов из казны навабства (княжества) Бенгалия.
Окончательно утверждались принципы колониальной политики европейцев, так ярко проявившиеся в ХIХ веке, открытые нидерландской компании, они получили особый мрачный блеск "большого стиля", благодаря англичанам.
С 1757 по 1780 годы из Бенгалии - за бесценок - вывезли товары на 12 миллионов фунтов стерлингов. Английские агенты заставляли бенгальцев отдавать свои товары за гроши либо не платили им вовсе.
Их конкуренты, голландцы, к концу ХVIII века терпели очевидный крах. В 1781 году дефицит компании составил году 22 миллиона гульденов, что в три с лишним раза превышало уставной капитал. В 1780 году началась четвертая по счету англо-голландская война (1780-84), компания потеряла фактории на Коромандельском берегу в Индостане, а также Цейлон.
Долги компании стремительно росли. В 1796 году, после провозглашения Батавской республики, государство взяло под контроль Ост-Индскую компанию. Все ее имущество и активы перешли в собственность республики. Ревизия показала, что долги компании превысили сто миллионов гульденов. Три года спустя Компания была ликвидирована, а сохранившиеся владения в Азии - прежде всего Индонезия - перешли под контроль нидерландского правительства и независимость получили лишь после Второй мировой войны.
Не удержала своих позиций и английская Ост-Индская компания. В конце ХVIII века ей пришлось обратиться к правительству за займом, чтобы покрыть дефицит. Через полвека была ликвидирована и эта компания. Время приватных империй прошло. В ХIХ веке их потеснили колониальные державы, но и они не сумели надолго сохранить заморские провинции. Запад остался Западом, а Восток - Востоком.
Тесные отношения между Россией и Нидерландами возникли еще при Алексее Михайловиче, отце Петра I. Поэтому совсем неудивительно, что именно в Амстердам направился молодой государь для того, чтобы перенимать военный и экономический опыт. “Если Бог даст здоровья и сил, то Петербург станет вторым Амстердамом”, – одна из любимых его цитат.
Места в Амстердаме, связанные с пребыванием Петра I:
Улица Петра I
Czaar Peterstraat – улочка на востоке города, параллельная улицам Conradstraat и Blankenstraat. Она начинается от небольшого скверика, также посвященного русскому царю. На ней же расположена и пивоваренная мельница.
Судостроительные верфи Ост-Индской компании
Здесь работал царь-плотник в 1697-1698 гг, набираясь опыта для развития российского флота. Верфи (сильно изменившиеся, конечно) расположены на искусственных островах Oostelijke Eilanden. Почетную памятную доску с портретом русского императора можно увидеть на берегу канала Oostenburgergracht.
Дома, где проживал Петр I в 1716 году .
Находятся по адресам: Herengracht 527 («Дом российского посланника», бывшее посольство России царских времен); Keizersgracht 317 (дом Христофела Брантса).
Дом весов
Во времена Петра тут располагался анатомический театр. Здесь император приобрел у профессора Фредерика Рюйса заспиртованных младенцев, которые и послужили первыми экспонатами российской кунсткамеры. Расположен на площади De Roode Stin.
Домик Петра I
Czaar Peterhuisje, находится в Зандаме, пригороде Амстердама, в 10 км от столицы. Здесь русский император в 1697 году под именем Петра Михайлова прожил одну неделю, и периодически заезжал сюда во время своих последующих визитов в страну. Это один из старейших деревянных домов в Нидерландах, поэтому в XIX веке Анна Павловна Романова (королева Нидерландов) оплатила "здание-футляр" из камня, которое закрыло ветхий домик Петра от непогоды. Адрес: Krimp 23, 1506 AA Zaandam. Время работы: вторник – воскресенье, 10.00 – 17.00. Закрыт для посещения 25 декабря и 1 января. Стоимость билета:
- Взрослый – €3;
- Детский (4 – 17 лет) – €2;
- Студентам и пенсионерам (старше 65 лет)– €2,5;
- Детям до 4 лет – бесплатно;
- Организованные группы – €2,5/чел.;
- При предъявлении CJP kaart– €2,5;
- Владельцам «Музейной карты» – бесплатно.
О, мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной,
На высоте, уздой железной,
Россию поднял на дыбы?
А. С. Пушкин
Великое посольство Петра 1 в Голландию.
Голландия одна из самых передовых и развитых стран того времени. Одна из первых республик и сильная торговая, и морская страна. Она могла бросить вызов таким крупным державам как Испания и Англия. Большая часть ходящих в мировом океане кораблей (под разными флагами, как торговых, так и военных) были спущены с голландских верфей. Петр не случайно выбрал Голландию, как первую страну для своего посещения: удивительная веротерпимость и любовь ко всему иностранному; огромные успехи практически во всех областях знания - от философии до картографии.
У Руси, а впоследствии у Московского царства с Голландией всегда были не плохие отношения. Торговля между голландцами и русскими имели место еще на рубеже Х-ХI веков на известном торговом пути "из варяг в греки", когда складывалась сама система европейских политических, экономических и культурных связей. Судя по старинным документам, торговые связи между голландцами и русскими существовали уже около тысячного года. Пути проходили вдоль огромных русских рек и тянулись от Балтийского моря на севере до Каспийского и Черного морей на юге. Начало постоянных связей с Голландией относится к периоду правления Ивана Грозного, когда нидерландские купцы первый раз появились в Архангельском порту. Именно тогда они смогли, составить первые морские карты данного пути. Первые официальные контакты между двумя государствами относятся к началу XVII века. Смутное время подорвало торговые отношения Руси с Голландией, однако в 1614 году русским посольством, голландцам была выдана грамота, подтверждавшая прежние права голландской компании на торговлю своими товарами по вольной цене. В 1615 г. в период польско-шведской интервенции Нидерланды предложили России своё посредничество в примирении со Швецией, и послы Нидерландов, прибывшие в Новгород, способствовала заключению Столбовского мира со шведами. В 1632 году, нидерландский купец Андрей Виниус получил право на строительство чугуноплавильных, железоделательных и оружейных заводов близ Тулы и по рекам Шексне, Костроме и Ваге. При нем впервые была установлена продажа лекарств из царских аптек, и было положено начало школе "аптекарского учения", а также собрана библиотека медицинских книг. Он заведовал Сибирским приказом, артиллерийскими делами, в 1695 году принимал участие в доставке артиллерийских припасов к Азову, а в 1701 году при посредстве Виниуса Атласовым была открыта и присоединена к России Камчатка.Во время Северной войны благодаря А.А.Виниусу после нарвского поражения была восстановлена в кратчайшие сроки русская артиллерия. Голландские торговые кампании, получив право на торговлю по Руси, стремились как можно быстрее обзавестись своими конторами и постоянными складочными пунктами в важных торговых городах. Голландское купечество имело свои склады по Двинской водной линии путей. Так же оно расположило свои конторы в Архангельске, Вологде. В 1675 году голландец Ван-Стаден по заданию российского царя Алексея Михайловича был послан за границу с заданием привезти оттуда рудокопов, трубачей и комедиантов. 1 Бургомистр Амстердама Николай Витзен объехал пол-России, выполнял поручения царского двора и лично Алексея Михайловича по заказу кораблей и мастеров-корабельщиков в Голландии.
Первыми учителями Петра 1 в морском деле и кораблестроении были голландцы, которые строили корабли (на воронежских верфях) для взятия Азова. Единственный язык, которым свободно владел Пётр 1- это голландский. С самого детства Петра окружали голландцы, самые известные из которых Франц Тиммерман (Петр познакомился с ним, когда искал в Немецкой слободе иностранцев, которые могли бы оказать ему помощь и поддержку в заинтересованности морскими путешествиями.В 1697 году, сразу после рождественских праздников Петр назначил судный приказ (ведавший строительством кораблей), где главным поставил Александра Протасьева, дав ему первым помощником Франца Тиммермана.) и Карстена Бранта. Он отремонтировал первый бот и вместе с Петром выводил его на просторные воды. Брант участвовал во всех корабельных строительских делах Петра, давал дельные советы, передавая ему свое умение. По просьбе Петра он ездил в Переславль, чтобы лично проследить за ходом строительства фрегата. В 1692 года на воду был спущен построенный под руководством голландских мастеров корабль "Марс", на мачте которого впервые появился трехцветный флаг царя. Работами по строительству корабля руководил голландец Клас, который был намного моложе Карстена; под его началом трудились голландские мастера и плотники. Нельзя не упомянуть ближайшего сподвижника царя Франца Лефорта, который хоть и не был голландцем по происхождению, долгое время состоял в Нидерландах на службе. Именно по их предложениям Пётр 1 дважды посещал Голландию. Это заложило основу крепкой дружбы между странами, которая способствовала развитию торговли и упрочению статуса обеих держав на международной арене.
Великое посольство – дипломатическая миссия Российского царя в Европу в 1697-1698 годы (одна из легенд гласит что во время этого посольства царь был подменен). Главными его целями являлись:
Создать союз с европейскими государствами для борьбы с Турцией.
Поднять престиж России на международной арене.
Создать союз с европейскими государствами против Швеции.
Изучение иностранных технологий.
Вербовка иностранных специалистов.
Ознакомление посольства с европейскими порядками и культурой.
Закупка образцов иностранных вооружений и технологий.
Возглавили посольство Лефорт Франц Яковлевич - генерал-адмирал, Новгородский наместник; Головин Фёдор Алексеевич - генерал, Сибирский наместник; Возницын Прокофий Богданович - думный дьяк, Белёвский наместник. Их сопровождали более 50 дворян и добровольцев среди которых и был Пётр1 инкогнито. Инкогнито царя в плане протокола соблюдалось, однако его легко было узнать по большому росту и подергиванию лица.
Его отъезд был омрачён попыткой стрелецкого и казачьего мятежа, который был жестоко подавлен. До приезда в Голландию Великое посольство проезжало Швецию, затем Курляндию где Петру 1 был оказан отличнейший приём, а затем Бранденбург и Пруссия. 2 Только к началу августа Пётр 1 добрался до Голландии.
Минуя столицу Нидерландов, царь сразу пребывает в Заандам, небольшой городок, славившейся множеством верфей и кораблестроительных мастерских. Примерно там, где ему впоследствии поставят памятник, царь встречает знакомого по воронежской верфи кузнеца Геррита Киста и отправляется к нему на постой. Поселили Петра в коморке под сеновалом, спал Петр в шкафу, так было принято тогда в Голландии. Считалось, что если спать, полусидя – кровь не притекает к голове, очень полезно для здоровья. Здесь при посещении этого городка Наполеон Бонапарт сказал: «Для великого человека ничто не бывает малым».
На другой день царь под именем Петра Михайлова записался на верфи Линста Рогге, простым плотником.
Заандам, и дом царя, теперь достопримечательность небольшого нидерландского городка, приобрели известность только в конце восемнадцатого столетия. Он долгое время переходил от одной королевской семьи Нидерландов к другой, пока не был подарен Виллемом III российскому императору Александру III. После революции дом на некоторое время остался бесхозным, и в 1921 году заведование музеем взял на себя Пустошкин – секретарь царской миссии в Гааге. В 1948 году два наследника рода Романовых официально отказались от прав на этот дом, после чего он вновь вернулся в ведение Нидерландов.
Историки в это время так описывают его жизнь:
Он сам себе готовит обед.
Сам себя обслуживает и одевает
Строит модель корабля и ветряной мельницы
Покупает себе небольшую парусную яхту,пытаясь её усовершенствовать.
Целый день проводит на верфях с молотком и рубанком в руке, обучаясь кораблестроительству.
Вечерами посещает лесопильни, прядильни, мастерские по изготовлению компасов.
Несколько дней работает на бумажной фабрике, отлично справляясь с поставленной задачей, параллельно изучая технологию создания бумаги.
В Заандам Пётр попал по чистой случайности, так как большая часть кораблестроителей работавших в России при строительстве флота в Воронеже были с верфей этого города. Пётр Алексеевич с десятком добровольцев пробыл в этом городе 8 дней, но быстро разочаровался и был вынужден уехать в Амстердам по нескольким причинам:
На Заандамских верфях строились только торговые корабли не больших размеров.
Пётр 1 не увидел особой технологии в строительстве данных кораблей (очень многое определялось «на глаз»).
Царь в силу своего характера несколько раз вступал в конфликты с местными жителями, что вызвало недовольство местных властей.
Прибытие основной части посольства в Амстердам требовали немедленного возвращения Петра в столицу для выполнения тайных переговоров.
Появление иноземцев в Заандаме, явление для того времени необычное, привлекало любопытных. В городок стали съезжаться люди со всей страны, чтобы посмотреть на загадочного московского царя. 3
Гораздо больше пользы извлек Петр в Амстердаме. Там ожидал его друг, работавший в своё время на его отца, городской бургомистр, Николай Витсен. Посетив Россию в царствование Алексея Михайловича, переписывавшийся с Лефортом и служивший посредником для его повелителя при заказах кораблей и других покупках, производимых в Голландии, он не мог не принять путешественника с распростертыми объятиями.
Витсен выхлопотал разрешение Петру на работу в больших верфях Ост-индской компании, руководство которой смогло оградить его от лишнего внимания. Его записали в плотники к одному из лучших корабельных мастеров Герриту Клаасу Поолю, а для того чтобы он смог принять участие в постройке корабля с самого начала, заложили новый фрегат «Петр и Павел».
На верфи, кроме Петра, трудились еще десять русских, в том числе царский любимец Алексашка Меньшиков, он единственный после целого дня махания топором не жаловался на боль в руках. Русские почти профессионалы, они здесь как бы на производственной практике, строят от начала до конца большой фрегат. Строят три месяца. Этот корабль будет ходить потом на остров Ява, голландскую колонию в Индонезии.
16 ноября корабль был спущен на воду, а в честь русского царя, голландским флотом, было устроено показательное морское сражение, за которым наблюдало всё Великое посольство.
В свободное от тяжёлой работы время царь вместе с бургомистром посещал фабрики, госпитали, мастерские, лаборатории и музеи, встречался с инженерами, учеными и художниками. Одновременно посольство успешно занималось наймом специалистов для работы в России. Всего было нанято около 1000 человек (военные, инженеры, кораблестроители, моряки, учёные и др.). 4
При переезде из Амстердама в Гаагу он постоянно останавливал экипаж, то измеряя длины встречающихся мостов на сваях, то пытался понять механизмы встречающихся мельниц, то входил в дома простых голландцев пытаясь понять их жизненный уклад. Он чуть не искалечился, пытаясь остановить лесопилку; вешался на маховое колесо ткацкой фабрики, рискуя, что его зацепит одно из вспомогательных колес.
За время пребывание в Голландии Пётр изучал:
Архитектуру с Симоном Шшювутом из Лейдена.
Механику с Ван дер Генденом.
Фортификацию с Гохорном.
Книгопечатание с одним из братьев Тессинг.
Анатомию с Рюйшем.
Естественную историю с Левенгуком.
В Лейдене в анатомическом театре Бургаве Пётр сам принимал участие во вскрытии трупов
За четыре с половиной месяца, проведённых в Нидерландах, Пётр 1 научился:
Пользоваться циркулем, рубанком, пилой.
Проводить вскрытие трупов. Хотя отец Петра Алексей Михайлович запрещал в России вскрытие трупов под страхом смертной казни.
Удалять зубы.
Рисовать и гравировать по меди.
Готовить еду.
Построил и смастерил:
Русскую баню.
Пётр 1 посещал мастерскую Иоанны Кёртен Блок, позировал для портрета, который она с него написала, расписался в ее альбоме и сам исполнил гравюру на доске, изображающую торжество христианской религии над верой Магомета. 5
Важным событием пребывания Петра I в Голландии стало знакомство с Вильгельмом III–верховным правителем Нидерландов и Англии. Несмотря на сильную разницу в возрасте между ними установилось взаимопонимание по многим вопросам. Дипломаты выразили пожелание заключить с Нидерландами и другими европейскими странами союз против Османской империи и со своей стороны заявили о готовности создать благоприятный климат для голландских купцов в России. Они просили также помочь в строительстве 40 военных кораблей и более сотни галер, которые предполагалось использовать против турецкого флота. Генеральные Штаты ответили, что не могут дать ни денег, ни вооружения, боясь поставить под удар свою торговлю с Ближним Востоком через контролируемое османами Средиземное море. Таким образом, заключить, как предполагалось, политический и военный союз не удалось, как и не удалось получить денежную субсидию на создание флота. Через два месяца обучение на амстердамских верфях было окончено, что подтверждал специальный аттестат, выданный царю мастером Полем. Изучив нидерландский опыт судостроения, Петр понял его главный недостаток – отсутствие теории кораблестроения – и, воспользовавшись приглашением Вильгельма III, в январе 1698 г. он отправился учиться к корабелам Англии. 6
Голландские верфи пользовались в семнадцатом столетии заслуженной славой; но это была скорее практика, нежели ученье (набор теоретических алгоритмов для кораблестроения). Употребляемые ими приемы менялись сообразно с верфями, без всякой теоретической последовательности, без всякого осмысленного оправдания размеров и преемственно передаваемой методы. Совершенствуясь в изучении ремесла, Петр заметил это и огорчился. Вследствие этого он вынужден был продолжить свою образовательную программу в Англии. В написанном им предисловии к Морскому регламенту, Пётр так объясняет причину своего недовольства:
«На Остъ-Индской верфи, вдавъ себя съ прочими волонтерами въ наученіе корабельной архитектуры, государь въ краткое время совершился въ томъ, что подобало доброму плотнику знать, и своими трудами и мастерствомъ новый корабль построилъ и на воду спустилъ. Потомъ просилъ тоя верфи баса Яна Поля, дабы училъ его пропорціи корабельной, который ему черезъ четыре дня показалъ. Но понеже въ Голландіи нѣтъ на сіе мастерство совершенства геометрическимъ образомъ, но точію некоторыя принципіи, прочее же съ долговременной практики, о чемъ и вышереченный басъ сказалъ, и что всего на чертежъ показать не умѣетъ, тогда дѣло ему стало противно, что такой дальній путь для сего воспріял, а желаемаго конца не достигъ. И по нѣсколькихъ дняхъ прилучилось быть его величеству на загородномъ дворѣ купца Яна Тессинга въ компаніи, гдѣ сидѣл гораздо невеселъ ради вышеописанной причины, но когда между разговоровъ спрошенъ былъ: для чего такъ печаленъ, тогда оную причину объявилъ. Въ той компаніи былъ одинъ англичанинъ, который, слыша сіе, сказалъ, что у нихъ, въ Англіи, сія архитектура такъ въ совершенствѣ, какъ и другія, и что краткимъ временемъ научиться можно. Сіе слово его величество зѣло обрадовало, по которому немедленно въ Англію поѣхал и тамъ черезъ четыре мѣсяца оную науку окончилъ.»
Хотя политических целей посольства достигнуто небыло, все остальные задачи были выполнены с блеском. Говоря о завербованных специалистах в Голландии, нельзя не упомянуть фигуру вице-адмирала Корнелиуса Крюйса, который внёс огромный вклад в развитие российского флота. Благодаря этому человеку уже впервые годы своего существования российский флот на Балтике достиг таких высоких позиций, что без труда смог отражать атаки шведской армады и побеждать ее, что, без преувелечения, способствовало успеху российской армии в Северной войне. На протяжении многих лет, пользующийся особой благосклонностью императора, вице-адмирал много лет проработал в Адмиралтействе, где был незаменимым работником. Он стоял у истоков становления Адмиралтейства. Родился Корнелиус Крюйс в норвежском городке Ставангере 3 июня 1657 года. Уже хорошо известным человеком этот норвежец, уволившийся с Голландской службы в связи с сокращением военных штатов, в 1697 году поступил на русскую службу: в Амстердаме Крюйс приглянулся Петру Михайлову то есть царю Петру 1, и с того момента участь моряка была решена. Правда, боясь потерять свою независимость и свободу, Крюйс не сразу согласился приехать в Россию. Петр Алексеевич не брал в расчет отговорки и в знак своего покровительства и расположения пожаловал ему чин вице-адмирала и шпагу с серебряным эфесом. Корнелий имел такие поручения от Петра: составлял карту течений Дона; ездил в Голландию нанимать для русской службы иностранцев, а дворянских детей, прихваченных с собой, устраивать в порты и школы для обучения морским делам. Корнелий Крюйс проявил себя и как изобретатель. Так, например, ему принадлежала идея создать особые ящики, содержащие около 1000 фунтов пороха. Такими ящиками предполагалось сбивать валы и стены неприятельских крепостей и взрывать на воздух неприятельские суда. К крепостной стене ящик должен был быть прикреплен вплотную, а к неприятельскому судну подвешен в брандере и зажжен у корабельного борта. Уже прославившись, как автор первого морского кодекса, строитель кораблей на верфях Воронежа и участник первых Азовских походов русского флота, Крюйс стал и первым защитником новой русской столицы с моря. Осенью 1705 года после отражения нападения шведского флота на только что отстроенный форт Кроншлот и остров Котлин эскадра балтийского флота под гром канонад возвращалась в Петербург. Корнелис Крюйс шел на флагмане балтийского флота корабле "Дефам" в роли триумфатора. Однако со смертью императора и Крюйс прожил недолго, силы постепенно оставляли его, здоровье становилось все хуже и хуже. Последние два года, страдая тяжелейшими приступами грудной и каменной болезни, адмирал почти безвыездно провел в своем доме, умудряясь при этом руководить работами в Адмиралтействе. 3 июня 1727 года Корнелиус Крюйс, в день своего семидесятилетия, он и скончался. 7 Неоценим вклад этого человека в становлении Азовского и Балтийского флотов и в целом в создание адмиралтейской структуры.
В целом следствием поездки Петра1 в Голландию стали:
Фортификаторами, привезёнными Петром из Нидерландов (и своими, кто прошёл у них обучение) строилась крепость Алексея и Петра, а в Таганроге строилась крепость с портом и гаванью во имя Св. Троицы и Апостола Павла.
Было ускорено строительство российского флота.
Шведский король, в свете укрепившийся дружбы между Европой и Россией беспрепятственно отправил триста корабельных пушек (неожидан, что они потом будут направлены против него же).
Пётр смог подружиться с Вильгельмом 3 и заручиться его поддержкой при переговорах с остальными европейскими монархами, что укрепило международный авторитет России.
Он завербовал искусного моряка, как было выше сказано, норвежца Корнелиуса Крюйса, которого назначил адмиралом, несколько капитанов кораблей, двадцать три командира, тридцать пять лейтенантов, семьдесят два лоцмана, пятьдесят докторов, триста сорок пять матросов, четырех поваров.
В Москву отсылались образцы иноземного оружия и технологий (ружья, пушки, пистолеты, корабельные канаты, циркули, пилы, красное дерево, китовый ус, парусина и якоря, мрамор и чучела животных).Всего было отправлено более 260 ящиков.
В целом поездка оказала огромное влияние на развитие культурной, экономической и военной сфер государства. Важность привезённых Петром 1 идей и людей из Голландии неоспорима. Именно петровские реформы заложили фундамент для развития нашего государства на многие сотни лет вперёд.
Итак, подведём небольшие итоги проведённых реформ и преобразований петровской эпохи, оказавших огромное влияние на сегодняшнюю действительность, несмотря на прошедшие века.
В политической сфере одним из важнейших преобразований можно считать создание флага. Самый первый флаг, который Петр поднял в своей жизни, был, голландский. Построив на местной верфи корабль, Петр не мог отказать себе в таком удовольствии, а русского флага тогда еще не было. Потом, учреждая свой флаг, Петр использовал цвета голландского флага и получились одинаковые полосы, только на нашем флаге белая полоса вверху, а на голландском в середине. Такое бывает только у очень близких народов, похожи более-менее флаги норвежские и датские, и флаги некоторых арабских государств. Пётр считал Голландию очень близкой к России страной, и считал что у них сходные пути в развитии. Ну, Петр в своих преобразованиях меньше всего обращал внимание на чужое мнение. Сторонники Петра триста лет указывают на неспособность старой Руси естественным образом, без принудительной модернизации, рвануть за все более уходящей вперед Европой.
Опыт пребывания Петра I за границей в Нидерландах, сыграл неоценимую роль при проведении им крупномасштабных реформ в России, в том числе и во внешнеполитической сфере. Старый Посольский приказ уже не отвечал новым потребностям государства. Уже в начале XVIII в. при Петре возникает «походная Посольская канцелярия», к которой постепенно переходят все функции Приказа; в 1716 г. она преобразовывается в «Посольскую коллегию», а в 1720 г. - в особую Коллегию иностранных дел, которая стала прообразом современного МИД. При перестройке органа внешних сношений произошло своеобразное сочетание европейских порядков с традициями и обычаями, сложившимися в русской дипломатии в предшествующий период. Ко второй половине царствования Петра вырасло новое поколение умелых и тонких дипломатов, отлично ориентировавшихся в международных отношениях и действовавших с большой ловкостью и незаурядным тактом. Выдающимся дипломатом этого времени, умело и с достоинством защищавшим интересы России, был Б.И.Куракин, долгое время занимавший пост посла в Голландии. Куракин по существу являлся как бы заместителем канцлера – руководителя Коллегии иностранных дел за границей. По его «советам» действовали русские представители в других странах Европы. С расширением сферы дипломатической деятельности функции русских дипломатов при Петре чрезвычайно усложнились. На них была возложена, среди прочих, задача «литературной борьбы» с вредными для России политическими настроениями за границей. Когда в Гаагу пришло известие о Нарвском поражении, русский посол Матвеев составил и подал Генеральным Штатам меморандум, который должен был рассеять дурное впечатление, произведённое этим известием: шведский посол был вынужден написать опровержение. Позже князь Куракин следил в Гааге за тем, чтобы в прессе не печаталось ничего предосудительного для России, и опровергал напечатанное, жаловался на «газетёров» голландскому правительству. Однако, больше для политических реформ Пётр в Европе ничего не почерпнул, в силу своей импульсивности и непоследовательности. Вся политическая мысль его была поглощена борьбой с сестрой и Милославскими; все гражданское настроение его сложилось из ненавистей и антипатий к духовенству, боярству, стрельцам, раскольникам; солдаты, пушки, фортеции, корабли заняли в его уме место людей, политических учреждений, народных нужд, гражданских отношений.
Культурная и научная сферы так же не осталась без внимания царя. В русском языке большинство морских слов – голландские заимствования, от «аварии» и «айсберга» и далее, вплоть до «шкипера», «шланга» и «штурвала». Во время пребывания Петра I заметное развитие получили культурные и научные связи между двумя странами. При нём были переведены на русский язык книги многих голландских авторов, что помогало распространять знания о достижениях культуры, науки и техники. В целом отношения с Нидерландами в период царствования Петра характеризовались как привилегированные, что, правда, не помешало царю арестовать в 1718 г. голландского резидента в Петербурге Деби по обвинению в посылке лживых, неблагоприятных для России донесений своему правительству и в подозрительных связях с подданными царя. К послу был приставлен караул.
Именно благодаря Голландии в России появились зимние катки и коньки, правила этикета. Привезённые из Амстердама глыбы мрамора стали основой будущей академии изящных искусств, а чучела зверей основой зоологического музея (в целом идея создания музеев была привезена из этой страны).
В Голландии интерес Петра Первого вызывала, по свидетельству современников, анатомия человека. Во время пребывания в Нидерландах молодой российский царь наряду с обучением кораблестроению посещал лекции по анатомии. Прекрасно понимая, как много дает знание анатомии для хирургии и вообще медицины, Петр купил прославившееся на всю Европу собрание препаратов знаменитого анатома Фредерика Рюйша, которого он называл своим учителем. Есть предположение, что, продавая в 1717 году свою коллекцию русскому царю, Рюйш заодно передал способ препарирования анатомических органов, за секретами которого охотились многие в Европе, сообщил Коойманс. Автор исторического исследования считает, что по просьбе царя Рюйш записал инструкцию по препарированию на бумаге и передал царскому лейбмедику. Наиболее ранние коллекции – конца XVII-начала XVIII века, происходят из так называемого Кабинета натуралий Кунсткамеры Петра Первого. После приобретения коллекции Ф. Рюйша Петр издает Указ "О приносе родившихся уродов, также найденных необыкновенных вещей", после чего начинаются сборы так называемой "Русской анатомической (тератологической) коллекции", препараты которой собраны, изготовлены в России, иногда при личном участии Петра Первого. 8
В Голландии был нанят для работы в России доктор Бидлоо. Он был родственником известного профессора медицины и анатомии Лейденской академии. В России Бидлоо стал руководителем медицинской школы, в которой обучалось 50 студентов (открыта в Москве при военном госпитале в 1707 году).
Всё это оказало огромное влияние на становление отечественной медицины и системы медицинского образования в России
В Голландии Петр нанял художника Адама Сило (Стило), который научил Петра писать картины с морскими судами, делать чертежи и проектные схемы, гравера Адриана Шхонебенка - он обучал царя гравировальному искусству. Огромное впечатление на царя произвело обилие в Голландии научных трактатов. Люди ещё не исчерпали своего оптимизма по поводу могущества человеческого разума. Некоторые произведения голландских ученых были переведены на русский язык, и эти трактаты стали основой новой российской науки, пополнив кремлёвскую библиотеку. Приглашенный голландец Тессинг стал основателем типографии, печатавшей книги на русском языке. Нельзя не отметить, что наборы русских шрифтов (использующихся в печатном станке) также были привезены из Нидерландов и с 1708 года этими литерами печатались книги в России. Это оказало огромное влияние на развитие общего культурного уровня страны и развитие образовательных программ, закладывая мощный фундамент для создания независимой от европейской собственной системы образования, отвечавшей требованиям нашей страны, и в то же время не отстающей от обще мирового научного уровня.